Как так получилось, что Тхэ Ген в свой обычный рабочий день оказался совсем один в самом центре города в толпе незнакомых и безразличных ему людей? Вместо того, чтобы быть там, где его хотят видеть. Бессмысленно шататься по улицам Сеула, прячась под солнцезащитными очками от нескрываемых любопытных взглядов, вместо того, чтобы посвящать свое время любимому делу и людям, которыми дорожит. Хотя шатание нельзя назвать таким уж и бессмысленным, зачем расстраиваться излишним драматизмом. Это была вполне себе приятная прогулка наедине с самим собой. И может быть не было ничего лучше, после недавних событий, перевернувших мир лидера Энджелов с ног на голову. Как так получилось, что практически никто не заметил провала в вокальных способностях некогда вопиюще успешной поп-звезды? Как так получилось, что испытание судьбы свалилось на его голову именно тогда, когда могло обернуться крахом всего, на чем стоит местами хлипкий, но весьма дерзкий и самоуверенный мир Хван Тхэ Гена? И при всей масштабной иронии ситуации, после такой наглядной встряски этого самого "мира", слишком важно фигурирующая Судьба-злодейка словно посмеялась, оставив все гладким отзвуком в сознании лидера. Мол помучайся милок, подожди еще, понервничай, прежде чем все тво опасения и страхи станут явью. А они станут...
После того вечера в "answer" он проснулся утром и вдруг понял, как гнусно и паршиво себя обманывал. Каким низким и детским поступком было полагать, что все пройдет само по себе. Уже вроде бы и не двадцать лет, и даже не двадцать два, а самообман процветает, как в типичном школьнике-тунеядце. Солист был уверен, что полный состав коллектива не пропустил мимо ушей нависшую над всеми проблему глобального масштаба. Ген даже приготовился отстреливаться, не стал "прятать рога и вилы" в полной боевой готовности ответить на любые расспросы холодным и невозмутимым "не ваше дело". Однако не смотря на моральную подготовку, группа, видимо, решила добить и без того подкосившееся состояние Тхэ Гена не задав ни одного вопроса. Все словно приняли подобное положение вещей и старались не подавать виду, чтобы не вызывать горечи во рту. Вокалист, в силу своего восприятия, сразу же почувствовал себя неизлечимо больным: вам осталось две недели, но вы не расстраивайтесь и проживите их ярко; а мы сделаем вид, что все в порядке, чтобы вас не расстраивать. Однако же болезнь от всюду радужной атмосферы поддержки и участия никуда не девается.
Сбежать от всех получилось непроизвольно. Джереми словно поддатый скалкой в затылок больше походил на призрака, и характерно, следуя примеру лидера, тоже не объяснял в чем дело. Или объяснял, но только не Тхэ Гену. Шин У почему-то стал раздражать. Скорее из-за того что и ассоциировался с тошнотворным присутствием "заботы о больном". С Ми Намом были совсем не те отношения. И каждой своей унылой мыслью лидер возвращался к Ми Не. У нее было два неискоренимых врожденных качества: рушить все вокруг себя и возвращать солиста в нормальное состояние. Последний навык пришелся бы как никогда кстати, именно тогда, когда не хочется ни с кем встречаться, кроме нее. И снова по какому-то дьявольскому стечению обстоятельств она выехала за город с группой детей из приюта по своим альтруистским делам, оставив любимого разбираться в себе усилиями самоизъедания.
В всегда и везде беспроигрышной партии Тхэ Гена все было продумано до мелочей. В течение каких-то трех часов лидер смог запудрить мозги всем, кто мог бы его искать, несусветной чушью, но весьма правдоподобной, для того, чтобы в нее поверили, и убедить всех вокруг в собственной занятости. А вместо того, пошел и затерялся в гуще незнакомых ему лиц.
Места, где бы осесть, он не выбирал. Просто свернул в первые попавшиеся парадные двери, чтобы выпить кофе. Забился в уютный обособленный угол, где его никто не потревожит и тем более не набросится с дикими фанатскими визгами. Вероятность этого существовала и совсем не маленькая. Поэтому, не предпринимая попытки профессионально маскироваться (лень и гордость - страшная смесь), Ген прикинулся бомжующим странником, "завалившимся в этот паб, чтобы выпить и отоспаться". Вопреки стилю и имиджу, попытался максимально изобразить из себя угрюмую перегородку и вытащил из кармана телефон. Был у него на примете один человек, который не станет раздувать из проблемы слона еще больше, чем та есть, а спокойным голосом, как батюшка Фрейд, пошлет Гена туда, куда ему следовало идти еще три недели назад. Приложив чудо техники к уху, лидер вслушивался в методичные линейные гудки, с непроизвольно возникшим волнением в душе.

Оказалось занято. Так бывало часто, когда пытаешься дозвониться Чжин Хеку. Он может даже посмотрел на входящий вызов, обнаружил аккуратно выписанное имя на экране телефона и равнодушно отвернулся. Это было обоюдно согласованная методика действий в случае занятости. И каждый друг друга тайно ненавидел за это, повсеместно пользуясь привилегиями игнорирования. Тхэ Ген оторвал мобильный от уха со спокойным лицом танка, едущего на эту крепость во всеоружии. Рано или поздно раздражающий звонок выбьет из колеи равномерное течение дня арт-директора и тот возьмет трубку, особенно после третьей попытки, когда поймет, что не возьми он трубку выйдет только хуже. Лидер даже не успел перенабрать номер лепшего друга, как внезапно от него же и пришло сообщение. Именно в этот момент низенькая официанточка с проблемной кожей принесла заказанный кофе. Солист старался не смотреть на нее второй раз, чтобы не отбивать себе аппетит, ему как особенному брюзге это было необходимо. Отпив тонизирующего напитка, вокалист прочитал сообщение.
весьма дурное, хоть и краткое содержание месседжа могло бы вызвать характерный плевок в ту самую чашку кофе, поднесенную к губам, потянуть за собой выплеск горячего напитка на штаны и дальше, вниз по наклонной, до самой истерии. Но нет, неожиданность написанного не имела такой мощи и даже не колыхнула ни одной мимической мышцы на лице лидера. "Дорогой, спаси меня. Меня хотят выдать замуж, меня домогается какой-то Ан. Здесь дышать нечем, и у меня похмелье..." Первое, что должно было насторожить Тхэ Гена, это "замуж" и отнюдь не "дорогой". В телефоне Чжин Хека лидер обзывался не иначе как "сладенький" и учитывая мерзкий характер арт-директора такое обращение к Гену можно было считать обыкновенным. Но почему замуж? Почему не "заставляет жениться"? То, что директор перепутал свой пол и вдруг решил быть невестой, а не женихом сбивало с толку. Да и к чему Ану вдруг женить своего заместителя?! Раздумывая над бессмыслицей всего выше, солист оправдал всякую неясность выражений похмельем и нажал вызов. Уж теперь-то этот бес не отвертится! Все вокруг женятся, это вирус какой-то? все с ума посходили?!
В динамике пошли гудки временной периодизацией сродни перемешиванию сахара в чашечке кофе. Тхэ Ген откинулся на спинку мягкого стула и приготовился прочистить мозги другу сначала на предмет неуместного похмелья посредь рабочей-то недели, затем на явно просматривающиеся признаки белой горячки, а только потом заставить его бросить все дела и примчаться на трех воронных "туда не знаю куда" с полосатым кругом спасать утопающего. По ту сторону "провода" отключились гудки, Чжин Хек соизволили поднять свою тяжкую похмельную голову и приложить аппарат к уху.
- Подними свой костлявый зад и выпей аспирин. Ты лишился рассудка. Не переживай, это нормально, такая участь ждет всех гениев, правда со мной это должно было произойти раньше. Какой замуж? Ты себя видел? Тебя ни одна хоть сколько мыслящая женщина не подпустит и на шаг к семейной жизни. Или тебе нужен мужчина? Я знал. Ты всегда слишком жадно на меня смотришь. Больше не звони мне. Максимум на что ты можешь рассчитывать - платные услуги, и то после того, как Венера войдет в созвездие Стрельца. Только я тебя прошу, ничего не отвечай, не трать сил на активацию извилин, это все равно ни к чему хорошему в твоем случае не приведет. Там между прочим красавицы наши на крыше ждут. Одна эффектнее другой. Тебе Ан звонил? Але? - То, что Чжин Хек подозрительно не вставлял свои пять копеек отнюдь не удивляло Тхэ Гена. Наоборот, можно быть на все сто уверенным, что он и звука не подаст, как истинный интеллигент, дождавшись пока редко нападающий словесный поток лидера не прекратится. - Я рад, что сплавил их тебе. Все таки набирать девочек это твоя работа. Отсей там особенно неумелых, нам опытные куда нужней. - Лидер был абсолютно уверен, что разговаривает со своим "слегка приболевшим" другом. В таком состоянии на что угодно может понести, не говоря уже о неспособности прочесть входящий вызов. Вполне вероятно, что Чжин Хек упился до такой степени, что и не до конца узнал, с кем разговаривает. Ген уже не скрывал собственной улыбки на лице, его до боли забавляло состояние лучшего друга, не способного узнать вокалиста a.n.jell по голосу. - Все, шутки в сторону. Лишиться ума, это не анекдот, а серьезная болезнь, которую принято лечить. Приводи себя в порядок и приезжай в.., - кстати пригодилась фирменная салфетка, умело свернутая в какое-то изваяние и заткнутая в салфетницу, - в "1010". Это не время, алкоголик, это название, буду делать тебе укол, так и быть.

Довольный собой, Тхэ Ген в какой-то момент заглох. Легкая улыбка на его лице выдавала отнюдь не скрываемое удовольствие. Видимо, все же, лидер был доволен собой и остротой собственного ума. Будь по ту сторону баррикад действительно Чжин Хек, все высказанное ранее от лица солиста имело бы свой результат. Уверенным в нем, конечно же, Ген быть не мог. Но где-то там внутри прочно осело убеждение в сногсшибательности собственного поведения в условиях замедленной реакции оппонента. И кофе как-то странно стал слаще, и погода за окном уже не такой знойной, а скорее упоительно хорошей. И ответ, услышанный с выдержкой должной паузы переваривания потока высказанного, правда слегка неожиданный.
    В самом деле, Ген приготовился услышать нечто иное. Арт-директор, как минимум, должен был парировать псевдообвинительную речь. как максимум облить самого лидера так, что тому навсегда перехотелось бы язвить или паясничать в сторону друга. Даже если сделать скидку на похмелье, все равно из этого никак не получалось... искреннее не понимание, вперемешку с возмущением или даже возмущением.
    Тхэ Ген выровнялся, принял положения ровно сидя, словно на экзамене и резко поменялся в лице.Просвечивающееся ранее блаженство исчезло, оставив по себе натуральную озадаченность и какой-то математический недочет. Во-первых в трубке был не Чжин Хек. Уж в отличие от этого пьяницы, лидер отличил бы его голос даже в самом дурном состоянии. Это значило, что либо тот каким-то образом упустил телефон из рук (может нарочно передал, от него чего хочешь можно ждать), либо что арт-директором и не пахло на месте происшествия, что само по себе очень странно и будоражит мыслительный процесс. Вокалист притих на своем месте, натянутый как струна, весь внемлющий. В каждом слове собеседника он непроизвольно искал знакомые нотки кого-нибудь из корпорации, но так и не смог определить с кем имеет дело. Тем более, что предмет разговора явно указывал на то, что лицо сие есть, кроме всего прочего, женского пола, крайне постороннее и вряд ли представляющее себе, с кем завязало диалог. Нелестные слова в свой адрес Ген, естественно, принял болезненно и глубоко возмутился. Попадись ему в руки этот субъект, именно в тот момент, когда он соизволил обозвать лидера болтуном и прочее, прочее, - пригвоздил бы к стене и чхнул. Возмущение и очевидное раздражение сложившимися обстоятельствами (в которых, по мнению поп-звезды, было виновато именно постороннее лицо) напрочь перекрыло всю воспитуемую интеллигентность и Тхэ Ген, не выдержав, перебил:
    - С кем я разговариваю? Ало? Как.., - уж не знаю, слышали с той стороны холодное и сдержанное замечание или пропустили мимо уха, но вопросы продолжались сыпаться, пока не увенчались коронным "я уже в "1010". Шут! Тут же вскочив на ноги, лидер осмотрелся по сторонам, в поисках тролля 85 уровня, по имени Чжин Хек, но к своему удивлению не нашел. Сидящая по соседству пара молодых людей странно покосилась на слишком резвого солиста, к счастью не признав в нем того самого Хван Тхэ Гена из a.n.jell. Не убирая от уха телефона, явно не закончив разговора, к счастью или сожалению, обнаружилось, что в "1010" на нынешний момент времени разговаривал только один объект - шестнадцати-летний парнишка. Ни тени сомнения, ни  намека на колебания, и вот уже лидер подходит слишком близко, чтобы понять - он не ошибся. Какой-то дерзкий подросток, голосом напоминающий девчонку, худощавый и мелкий, преспокойно трепался с вокалистом по телефону арт-директора корпорации AN. На миг Тхэ Геном овладела такая злоба и неприкрытая ненависть, что он выхватил телефон у мальчишки и разглядев как следует монитор, воочию убедился в дикой шутке космических сил над ним в это утро. Все стало на свои места: Чжин Хек не пил посреди рабочей недели, Ан никого не собирается женить, просто перед ним обыкновенный карманник, то ли слишком глупый, для воришки, то ли слишком умный для изощренных шуток.
    - Эй, парень! - Разумеется, у лидера включился воспитательный рефлекс, подпитанный личным оскорблением. - Тебя никто не учил, что чужие вещи брать нельзя? - Здесь мальцу впору бы поднажать и втопить куда-то в толпу, подальше от разбирательств, но похоже его мало волновала вероятность ответственности. - Откуда у тебя этот телефон? - Вопрос риторический, для Гена и без объяснений было понятно, откуда. Всем своим видом он показывал, что юнец попросту не отделается и ему придется отвечать за собственные неумелые ручонки, может быть не в участке, но перед родителями покраснеть так точно. - Острых ощущений захотелось? Когда по чужим карманам лазил, не подумал отключить связь? Мелкий уголовник! - Лидер крепко подхватил хулигана за локоть, с намерением проучить (как еще сам не знал) и на минуточку ощутил всю легкость и хрупкость воришки, как на подрастающего мужчину, чему как-то внезапно внутренне удивился. Э?!

Жизнь часто ставит нас перед трудным выбором, и от решения будет зависеть если не дальнейшая судьба в целом, то отдельный ее эпизод уж точно. Решения всегда принимать не легко, а для Ми Не в последнее время вся ее жизнь и состояла из выборов, решений, уступок и  компромиссов.
Она так и не успела спросить у Тхэ Гена, что же он устроил на дне рождении президента Ана и не была уверена, решился ли с ним поговорить кто-нибудь еще. Ведь буквально на следующий день после празднества девушка уехала с детьми из приюта на побережье. Какой-то щедрый меценат посодействовал этой поездке, а лучшей кандидатуры в качестве сопровождающего Матушка Настоятельница найти не могла, зная о безграничной любви Джеммы к детям.
Время тянулось бесконечно долго, и каждый день был похож на год, если не на тысячелетие. Но Ми Не была счастлива видеть радостные улыбки на личиках детишек, смотреть, как они наслаждаются каждым моментом и то и дело подбегали к девушке, показывая найденные ракушки или камушки, неизменно обнимая или целуя Джемму.
В такие моменты экс-вокалистка начинала сомневаться в правильности своего решения податься в шоу-бизнес, ведь дети так любят ее. Почему бы не поступить в университет и не стать учителем? Она не сомневалась, что это получится у нее гораздо лучше, чем петь или танцевать. Но Ми Не не была бы собой, если бы не ставила перед собой недостижимые мечты и не пыталась их выполнить всеми силами. Ведь чем дальше кажется мечта, тем она желаннее. Девушка понимала, что будет нелегко, но была готова к любым трудностям.
Но сейчас у нее из головы не выходила вечеринка в клубе и то странное поведение ее любимой звезды. Все было не просто так, Джемма была уверена в этом на сто процентов. Была ли это женская интуиция? Или она успела хорошо узнать лидера энджелов за такой короткий срок? Ми Не не сомневалась, что Тхэ Ген не захочет с ней ничего обсуждать, как всегда решив не пускать ее дальше определенной черты, но она все-таки была его девушкой и имела право знать, что тревожит ее молодого человека. Пусть они еще и не объявили официально о своих отношениях, и в последнее время Джемма начинала думать, что этого никогда и не произойдет, всегда найдутся какие-нибудь причины смолчать. Это не сильно тревожило экс-вокалистку, но больно задевало ранимое сердце девушки. В ее мечтах все было немного иначе, но она не хотела ничего менять, наслаждаясь каждым моментом,  прожитым вместе с  любимым. И не важно, сколько людей будут в курсе о том, что у лидера популярной группы уже кто-то есть.
Несмотря на все опасения Джеммы, две недели пролетели незаметно. И вот, из автобуса вышли все дети, девушка помогла им разместиться в своих комнатах в приюте и поговорила с Матушкой Настоятельницей, рассказав о поездке. Когда за Ми Не приехало такси, девушка тепло попрощалась с монахиней, пообещав обязательно заехать на неделе, и назвала водителю адрес, куда ее следовало отвезти.
До города они проехали в полном молчании, но уже лавируя по улицам Сеула, таксист попросил разрешения заехать по ну очень важному делу. Ми Не согласно кивнула, не вдаваясь в подробности. Остановившись на какой-то улице, водитель ушел, а девушка вышла из машины и огляделась. Этот район она совсем не знала, но тут было довольно уютно. Маленькие кафе, вдоль дороги, яркие витрины магазинов, фонтан в пешеходной зоне. Девушка обернулась и увидела кафе со странным названием «1010». Таксист, видимо, успел решить все свои дела и, извинивший в очередной раз перед клиенткой, предложил продолжить путь. Но Ми Не отказалась, сказав, что выйдет здесь. Чемодан Джемма оставила в приюте, где у нее была своя комната, та что водитель со спокойной совестью мог ехать дальше. Расплатившись и поблагодарив мужчину, девушка зашла в кафе, которое так привлекло ее внимание.
Каково же было удивление Ми Не, когда она увидела виновника ее переживаний, одиноко сидящего за столиком в глубокой задумчивости. Казалось, начнись сейчас всемирный потоп – это не отвлечет ее звезду из этого состояния. «Что же тебя тревожит? Как долго ты будешь скрывать от меня свои мысли? Неужели ты так мало мне доверяешь?»
Джемма простучала по кафельному полу каблучками и опустилась на стул напротив Тхэ Гена.
- Привет, я скучала…

Чудеса иногда случаются. Они тихонько подкрадываются к тем, кто их ждет и кто в них верит. Ми Не всегда верила в волшебство. Она и сама иногда напоминала существо из сказок, совершенно не приспособленное к жизни в этом суровом мире, но сама девушка совсем так не считала. Джемма просто жила и верила в чудо всей душой и всем сердцем, а иногда и сама творила чудеса, как например в этот раз – для детей из приюта. Или конкретно в данный момент – словно из ниоткуда появляясь перед любимым человеком. Но разве то, что она совершенно случайно встретила его не было очередным проявлением чуда? Ведь волшебство всегда среди нас, надо только очень верить. И Ми Не верила. Потому что у нее больше ничего не было, кроме веры.
Может быть, другие бы назвали это случайностью, совпадением, интуицией. Но никак не чудом.
За свою короткую жизнь девушка успела много всего повидать. Кажется, что поездка в Африку должна была закалить характер экс-вокалистки, ведь сталкиваясь с реалиями жестокой жизни, неизменно что-то меняется. Но девушка осталась прежней, может быть только, в ее сердце прочнее поселилось сострадание, ответственность и любовь ко всем, кто в ней нуждается.
Сама она тоже нуждалась в заботе, ласке, тепле, нежности и любви. И Ми Не чувствовала все это, с головой погружаясь в любовь Тхэ Гена, принимая его таким, какой он есть, не требуя ничего большего, кроме того, что он и сам ей давал. Когда она увидела его, одиноко сидящего в кафе, ее сердце сжалось от нежности. Ми Не хотела подбежать к нему, крепко-крепко обнять, стереть с лица эту вселенскую печаль, отгородить его от всех тревог… Но это было не в ее власти. Поэтому она просто была рядом.
Он редко позволял себе проявлять к ней истинные чувства. Не знал? Не хотел? Боялся? Джемма часто задавалась этими вопросами, а иногда она отзывались тупой болью где-то в груди. Но за такие моменты нечаянной нежности можно было бы вытерпеть все. Да и счастье от того, что она любит и любима, нельзя было сравнить ни с чем.
Девушка осторожно провела свободной рукой по щеке своей любимой звезды, нежно глядя ему в глаза.
- На побережье начала портиться погода, да и дети соскучились по дому. Вот мы дружно и решили сделать всем сюрприз, - она улыбнулась лидеру энджелов, радуясь, что тот немного взбодрился. Таким ей было привычнее видеть Тхэ Гена. А тот, что сидел тут минуту назад, был словно другим человеком. Не ее. Таким далеким, отстраненным, холодным, слишком… несчастным. И вряд ли в этом было виновато ее двухнедельное отсутствие.
Девушка наклонилась и поцеловала молодого человека, нежно обнимая его. А потом заглнула ему в глаза и спросила так мучавший ее вопрос:
- Что-то случилось? – осторожно начала экс-вокалистка. – Я вижу, что тебя что-то тревожит. И я бы очень хотела, чтобы ты рассказал мне о своих переживаниях. Это же началось еще на дне рождении президента Ана, так ведь?
Чтобы помочь, надо знать, какая проблема терзает человека. А Тхэ Ген был не просто человеком для Ми Не. Он был ее жизнью, ее путеводной звездой, ее солнцем и счастьем. Он стал для нее всем. И его боль была ее болью. Она хотела помочь, но не знала, как. И от своего бессилия и отчаяния хотелось кричать.

Бывает мечта. А бывает Мечта. Да. Именно Мечта. С большой буквы, и никак иначе. Именно та, к которой мы стремимся все душой и всем сердцем. Ради осуществления которой готовы приложить все свои силы, пройти любые испытания, преодолеть все трудности, возникающие на пути. Тхэ Ген был как раз из таких людей, он всегда знал, чего хочет и твердо шел к своей Мечте. И он готов был снести все преграды на своем пути, уж кто-кто, а Ми Не знала об этом слишком хорошо, потому что сначала и сама была этой преградой. Но вот когда видишь, как у такого целеустремленного человека отнимают его Мечту, и ты видишь, как у него опускаются руки, и словно обрезают крылья, не позволяя больше летать… Это по-настоящему больно. А если этот человек – тот, кем дышит сердце, больнее во сто крат.
- Я всегда с тобой, - она крепче сжала руку своей звезды, которая перестала сиять а она и не заметила, когда это произошло. Слишком увлеченная своими далеко идущими планами, слишком размечтавшаяся о том, чего в принципе быть и не могло.
Она могла бы рассказать ему о поездке, могла бы поведать разные забавные истории, которых было очень много за те две недели, ведь дети такие непоседы и каждый день устраивают сюрпризы. Но сейчас это все было не существенно и не важно. Сейчас был только он, его боль, которую он так пытался скрыть за почти безразличным выражением лица.
- И давно? – нет, не так, совсем не так надо говорить. Но Ми Не совсем не представляла, как спросить у него о том, что разбивает его сердце. – Так ты поэтому.. тогда.. на дне рождении…
"Почему я не поняла? Почему не догадалась? У меня даже мысли не возникло... "
Мысли путались, не желая складываться в логическую цепочку от слова «совсем». Девушка нежно опустила ладошку на голову лидеру энджелов, перебирая темные прядки волос, пытаясь придать сил, поделиться с ним своей нежностью, которой было слишком мало в жизни Тхэ Гена.
- Прости меня. Я даже не предполагала, - Ми Не посмотрела на свою звезду, пытаясь сдержать слезы. Она должна быть сейчас сильной. Ради него и будущего. Ради его Мечты. Джемма еще не знала как, но была уверена, что сможет ему помочь снова расправить крылья. Ведь музыка слишком много значила в жизни лидера, если не сказать, что она была для него всем. И теперь нелепая случайность, провидение или еще какая-то беда хотели отнять жизнь у ее звезды, заставить погаснуть, не сиять так ярко не только для Джеммы, но и для всех. Это было слишком несправедливо.
- Ты… ты был у врача? Должна же быть какая-то причина. Мы справимся с этим, - девушка поднесла руку Тхэ Гена к губам и нежно поцеловала, согревая своим дыханием. – Мы обязательно справимся.
Ми Не все же заплакала. Она не хотела, совсем-совсем не хотела. Не нужно ему сейчас видеть ее слезы, лидеру энджелов сейчас и без того несладко приходится. А если еще и Джемма со своей жалостью и слезами начнет приставать… Нет. Нельзя. Девушка поспешно вытерла щеки.
- Прости, я не буду. Мы с тобой сейчас же пойдем в больницу. Надо пройти обследование. Такое просто так не происходит.  Может быть, ты простудился и запустил болезнь?
Все, что угодно, только не молчать. И как он могла уехать, когда он так нуждался в ней? Как могла оставить любимого человека наедине с его мыслями и с его болью? Нет-нет-нет, она обязательно должна помочь ему снова расправить крылья.