По дороге к корпорации Тхэ гена накрыло дождем. Промокнуть он не успел, в машине прочная крыша, у подъезда хватило зонтика и короткой дистанции к парадному входу, чтобы не намочить солидный пиджак и дорогие туфли. С виду как всегда серьезный и сосредоточенный с утра солист пребывал в добром настроении духа, что уже недюжинный показатель. Даже пасмурная погода не играла свою роковую роль - для истинного брюзги даже одна капля грязного дождя может обратиться неприятностью. И если последнюю неделю Тхэ Ген ходил как крокодил на охоте, то с приездом Ми Не он все же стал более походить на добросердечного. Как у нее так получалось - объяснить сложно. Одно присутствие девушки действовало как доза успокоительного на истерическое состояние лидера. Улыбок стало больше, внимания и заботы, участия, даже в жизни Шин У. Это могли ощутить все в особняке, и хотя о том в открытую не говорилось, но с приездом Ми Не все стало как-то гармоничнее.
Рабочий день начался рано. По плану менеджера Ма сегодня предстояли занятия с "новобранцами". В отсутствие президента Ана, Ху И много времени уделял распорядку дня энджелов. И если в душе Тхэ Ген был недоволен такой перестановкой кадров, эта его мягкотелость, в связи с появлением Ми Не, сыграла свою роль. Проглотив собственное недовольство солист принимал его планы, если они все же были похожи на рациональные. Сам же менеджер сиял от счастья и ответственности, и будет продолжать задирать нос, пока Тхэ Ген не покажет свой характер.
Корпорация кишела сотрудниками, занятыми людьми, даже не смотря на то, что холл практически пустовал. По сравнению с тем, что здесь происходило на записи можно смело утверждать, что AN пустовала. Поднявшись на второй этаж, Тхэ Ген свернул направо, продвигаясь в сторону студии В. На "урок" должны были прийти претендентки, прошедшие "первый тур отбора". По условиям Тхэ Гена их должно было быть не более трех. И хотя Ху И сильно старался вписать еще человек с десять, хватило одного взгляда, чтобы Ма согласился разделить занятия по количеству присутствующих. Тхэ Ген слабо представлял себя в роли преподавателя. Петь он умел, да, играть - да, но объяснить человеку как звучать... это требовало больших усилий.
Он пришел на полчаса раньше. То ли потому что хотел столкнуться с Ми Не в стенах корпорации, то ли потому что хотел морально приготовиться к действию. Джемму поселили в общежитие к конкурсанткам, последний раз они виделись накануне вечером. Сегодня она должна была прийти в корпорацию, повидаться с теми, с кем успела завязать теплые отношения будучи еще Ко Ми Намом. Лестно было то, что ее многое связывает с корпорацией и она будет часто здесь появляться, но легкий флер ревности все же пробивался, сквозь холодную серьезность солиста.
Привалившись на рабочее место Тхэ Ген выставил перед собой привычные пол литра воды, стакан, закинул ногу на ногу и погрузился в папку с какими-то бумажками. Когда в студию начали входить девушки, он даже не отрывал глаз от занятия и молча ждал  назначенного времени, когда можно будет приступить к обучению. Первой явилась некая особа, любопытной наружности, по имени Ким Сун. Бросив на нее беглый взгляд, Тхэ Ген кивнул и воткнулся обратно в исписанные листы. Она была, скажем так, толстушкой. Не отвратительной, достаточно аккуратной, но тослтушкой. Ее пухлый розовые щеки выдавали недюжинную степень волнения и смущенности. Тихо присев на стульчик под окном она смирно сложила руки на коленках и так и не осмелившись проронить ни слова более, молча ждала указаний от солиста. Спустя две минуты вошла господа Хван. Эту он запомнил еще по записи, но не смотря на то, что лидер ее узнал, и она осталась без должного внимания. Затем стукнуло 11 часов утра, что означало - все обучающиеся на месте. Не тут-то было! Только энджел открыл бутылку с водой, плеснул себе в стакан, как в двери ворвалось еще одно чудо - слегка растрепанное и, что характерно, опоздавшее. Тхэ Ген искоса посмотрел на девушку. Тот, который был брюзгой и педантом до мозга костей не терпел опоздания, а значит можно смело говорить, что последняя барышня моментально оказалась в аутсайдерах, даже не открыв собственного рта у микрофона. На корявое "извините" лидер не отреагировал. Молча позволив опоздавшей присесть, он таки хлебнул из стакана воды и наконец-то соизволил заговорить.
- Тем, кто попал сюда случайно и не намерен посвятить себя тяжелой работе на сцене, лучше уйти сразу. - Или нужно было начать не так. По всем правилам - стоило сначала представиться, как это делают на лекциях, пару вводных слов или что-то вроде того. Но которая из них не знает, кто такой Хван Тхэ Ген из a.n.jell. Или которая не в курсе, зачем явилась сюда? Все это пустозвонство и не имеет никакого смысла. В голосе его не было упрека или раздражения, но твердость и ответственность. Для тех, кому просто забавно попробовать себя в роли певички - путь закрыт. Особо никто и не отозвался, оно понятно, но Тхэ Ген предупредил. А значит можно приступать к главному. Он поднялся со своего места, стал перед девушками и скрестил руки на груди. - Кто из вас имеет музыкальное образование? Занимался когда-либо вокалом в школе, любом другом учебном заведении или обучался у профессионалов?

Прекрасная новость о том, что ей присуждается роль стажера в корпорации, бурный восторг вызвала только у Мины, испытывавшей, как поняла Алекс, жгучее желание просто лишь выразить соседке свое участие в ее личной жизни. Приняв скупые и, если честно, не очень искренние поздравления от немногочисленных знакомых, друзей и подруг, Алексис, соблюдая абсолютную тишину, собрала немногочисленные вещи и свалила в неизвестность. Точнее, не совсем в неизвестность – ей дали настоятельную рекомендацию переехать в общежитие при агентстве, всучив адрес и безапелляционно заявив, что «так будет удобнее и вообще». Ну как она могла проигнорировать такое приглашение? Плюс, говорят, там кормят бесплатно.
Отношение к попаданию в ряды стажеров у самой Алексис было двояким – с одной стороны, она на самом деле этого хотела и, в сущности, исключительно ради статуса трейни бросилась на амбразуру, посетив бесперспективный на первый взгляд кастинг; а с другой, сомнения в том, что богемная жизнь придется ей по вкусу, упрямо не давали спать спокойно. Впрочем, Алекс всегда прыгала в омут с головой, не особо заботясь о последствиях – ей свойственны и спонтанные решения, и необоснованные по части логики поступки, так что у самой себя недомедик недоумения не вызвала.
- Морнинг, - с сильным корейским акцентом (два года тренировок) буркнула Алекс, оказавшись в студии одной из... нет, второй. Утро ей категорически не нравилось – проснувшись от, как ни странно, абсолютной тишины, аж сдавившей виски своей абсолютностью, она впервые в жизни испытала небольшой дефицит шума. Прежде этим самоотверженно занималась МинА, а теперь компанию Рыжей создает разве что сто тысяч раз чиненный ноутбук с выходом в Интернет. Где можно хотя бы просматривать новости и общаться с малочисленными единомышленными в социальной сети. А еще она не смогла с первого раза найти нужное помещение – пришлось бегать по всему зданию, чьи размеры могли конкурировать с размерами главного корпуса ее университета, и унизительно выспрашивать у сотрудников координаты «места встречи».
Чернявого, чье имя, дабы не забыть, было записано где-то на запястье, она встретила почти безразличным взглядом сквозь него; успев позабыть и обиду, нанесенную парнем, и свое к нему неприязненное отношение, Алекс просто решила, что атмосфера слишком напряжена, а брать на себя ответственность по ее разряжению не хочется.
Сев на стул, располагавшийся в максимальной удаленности и от их предполагаемого учителя, и товарки по несчастью, Алекс с видимым удовольствием вытянула свои слишком длинные для этой страны ноги и прикрыла глаза. Хотелось спать и есть.
Затем в комнату ворвалось незнакомое женское лицо, являющее собой третью и, судя по всему, последнюю конкурсантку, и Алексис пришлось разлепить веки. Приветственно кивнуть ей и пригласить сесть рядом, на соседний стульчик – вдвоем веселее, что ли. Даже не очень чувствительная Алексис ощущала дискомфорт, находясь в одном помещении с людьми, о которых толком и не слышала ничего, да еще и не зная цели, собственно, своего присутствия. Учеба?
- Тем, кто попал сюда случайно и не намерен посвятить себя тяжелой работе на сцене, лучше уйти сразу. – Тэран только вздохнула,- Кто из вас имеет музыкальное образование? Занимался когда-либо вокалом в школе, любом другом учебном заведении или обучался у профессионалов? – и сжала губы, потому что ответить ей нечего. Караоке-бары не тянут на учебные заведения, а в их американской школе просто не водилось такого предмета, как музыка, что уж про вокал говорить.
Так и знала, - грустно подумала девушка, остро осознавшая свою неполноценность как вокалистки. Наверное, две остальные, прошедшие кастинг, могут похвастаться не только музыкальным образованием, но и практикой заграницей – она бы ничему не удивилась.
Поток безрадостных мыслей о ее ущербности прервала короткая и тихая серия щелчков, раздавшихся со стороны двери. Если бы не музыкальный слух, Алексис вряд ли обратила внимание на такой тихий звук, но...
Вопросительно подняв брови, она обернулась и попыталась найти глазами его источник.

Отредактировано Alexis Hwang (17 июня, 2012г. 11:30:43)

В самом деле, кто из вас сейчас ушел бы? Вот так запросто развернулся, плюнул на все шансы и успехи, всего лишь от каких-то пары слов. Пф!  После незамысловатого, совсем не покрытого вуалью заявления Тхэ Гена уйти в студии на десяток секунд воцарила тишина, всего лишь изредка нарушаемая едва слышимыми бытовыми звуками шарканья обуви о пол или шуршания одежд. А сопение Ким Сун в обе ноздри на фоне всего этого здорово нарушало баланс создавшейся симфонии звуков. Глядя на реакцию всех трех можно было сделать вывод, что уходить не собирался никто. Оно и верно, на первых парах каждая из них будет верить в то, что она лучше остальных, пройдет кастинг, попадет в группу, на первые строки чартов и в заголовки журналов. До тех самых пор, пока этот замок иллюзий не даст трещину под тяжелой крышей упорного труда. Уже сегодня они рискуют покинуть студию, кто послабонервнее в слезах, кто посильнее - проявив характер. Пути развития достоверно известны, потому что самому Тхэ Гену прошлось проходить ту же стадию с одной лишь разницей - они с a.n.jell начинали сами. Чему собственно может научить успешный солист популярной группы? Как раздавать автографы или улыбаться на фотокамеру? Но все оказалось куда запущенней, чем предполагалось. Из всех троих на вопрос о музыкальном образовании ответили двое... Если это, конечно, можно назвать ответом. Первой была опоздавшая, как ее там, Хи? Мэ? Не важно. После минуты колебаний девушка все же робко вставила свои глубоко характеризующие степень катастрофы пять копеек. В школе. Чудно. Тхэ Ген завис в исходном положении, обрабатывая полученную информацию. Если бы он был Джереми, то наверняка споткнулся бы о воздух и побалансировал в воздухе, загребая оный руками, от приятных вестей. Но хватал небесам, степень шока не было заметно, ибо Тхэ Гену вообще не свойственна лишняя эмоциональность. Снова повисла тишина. И снова ее нарушили некорректно. Теперь уже толстушка Сун объявила вовсеуслышанье о том, как она занимаалсь вокалом в колледже, посещала занятия какой-то Им Ын О (видимо большого специалиста) раз в неделю в течение аж двух месяцев. Главная ирония состояла в том, что сказано было с завидной гордостью, ибо это все-таки намного больше, нежели у Хи Мэ.. или как ее там. Следующие несколько секунд Тхэ Ген все же надеялся, что поднимется Алексис и внесет некоторую ясность в каламбур студии В. И где-то там в глубине души он может быть даже молил высшие силы, чтобы она все-таки обмолвилась хоть словом. И высшие силы послали его обратно на землю.
- Волшебно, - только и смог выдавить из себя, подавляя отчаянный вопль "чтооооо, чтоооо вы вообще здесь забыли?!". И крик этот был вызван вовсе не тем, что солист брезгует обычными смертными, питающими надежду на светлое будущее. Это отдельная история о философии Тхэ Гена о талантливых исполнителях. Скорее такое отчаяние было вызванно именно тем, что теперь вообще не было понятно, чему их черт возьми учить. Нотам?!
Вскинув брови то ли в недоумении, то ли от безысходности, Тхэ Ген повернулся к барышням спиной, снова попил воды и снова помолчал. В голове метались тысячи мыслей с чего же начать и, из-за рациональности ума, все они казались какими-то... недоработанными чтоли.
Глубоко вдохнув, как студент перед экзаменом, лидер вернулся к публике и решил делать, что должно. А там будь что будет.
- Отсутствие должного образования, а по другому это не назвать, вызовет ряд затруднений в работе. Мне придется встречаться с каждой из вас в отдельности и требований станет в разы больше. Это означало, что график девушек становится еще более плотным, хотя назвать его свободным язык не поворачивается. - На данный момент я слышал только... - Тхэ Ген на минутку замешкался, сорвался с места и подтянул к себе брошенные чуть раньше бумаги. Пролистав пару страниц, он вчитался и выудил оттуда свое упущение. - ... Алексис, да.
Энджел отложил в сторону бумаги и сосредоточил свое внимание на госпоже Хван. Не смотря на то, что при первой встрече ее внешний вид вызывал в солисте только отчаянные порывы исправить человечество, то сегодня он был настроен положительно. Не зависимо от того, как пели остальные две - эта пела хорошо. На нее можно возлагать надежды, даже не смотря на музыкальную необразованность.
- Ты играешь на каком-нибудь инструменте? Или только поешь на слух? - Теоретически, чтобы петь, не обязательно на чем-нибудь играть. Но читать тексты песен Алекс придется, написанные на нотах. Развернувшись в полоборота, он оглядел Хэ Ми и Сун. - Это также вопрос к остальным. Ты.., - остановившись на опоздавшей, хен кивнул в ее сторону, - сейчас будешь петь.
За стеклом щелкнула вспышка и вызвала довольно резкий поворот головы солиста в сторону возбудителя. Подозрительно прищурив глаза, Тхэ Ген оценил обстановку: юная особа, с "оттаким" фотоаппаратом и лучезарной улыбкой. Еще одна конкурсантка? Нет, менеджер обещал троих. Фанатка, проскочившая охрану? Еще одна... Не долго думая, вокалист шагнул к двери, резво ее распахнул и вопросительно взглянул на нарушителя покоя.
- Ты кто?

Как Алекс и предполагала, пара ее товарок по несчастью имела хоть какой-нибудь, пусть и копеечный, вокальный опыт, который можно даже назвать «начальным профессиональным». Для нее, человека, до определенного момента своей жизни даже не помышлявшей о том, что безобидное, домашнее увлечение, ее непризнанный широкой аудиторией талант может стать билетом в другую жизнь. Жизнь, где, возможно, не будет места будничной скуке, сводящей ее с ума в бездеятельные моменты, жизнь красочная, интересная, и, самое главное, до краев наполненная музыкой. Музыкой самой Алексис. Ее музыкой.
Впрочем, чем дальше она продвигалась по непонятному, но до безумия притягательному пути, тем призрачнее становились наивные надежды и надуманные перспективы. Оказывается, чтобы стать певцом, недостаточно иметь просто сильные голосовые связки, слух и всепоглощающую любовь к музицированию. Это не может не разочаровывать.
Вместе с вкрадчивой и настойчивой просьбой явиться к одиннадцати часам в студию к Алекс пришло странное чувство, сходное с предвосхищением чего-то донельзя обломного. И теперь, пристально глядя из-под полуопущенных ресниц на чернявого с непроизносимым именем, она с необъяснимым трепетом ждала удара. Может, им окажется эфемерный тычок под дых, может – сокрушительный апперкот. Непонятно. Досадно. Обидно.
Надо же, - с нежданным раздражением, тупым и неприятным, отреагировала она на полное искренней гордости откровение Пышки (то есть, Ким Сун), и почти неуловимое движение души девушки воплотилось в нервном дрожании длинных ресниц, - А я, неуч, даже про таких мэтров и не слышала. Хотя я и про Энджелов узнала-то... Ну да, паршивая овца, что еще сказать. – но на легкое пренебрежение, почудившееся ей во взгляде Пышки, Алекс все-таки решила забить. Она всегда выбрасывает из головы вещи, нарушающие ее образцово-показательную внутреннюю гармонию. В противном случае, билась бы уже давно о мягкие стены желтого дома.
-  Отсутствие должного образования вызовет ряд затруднений в работе. Мне придется встречаться с каждой из вас в отдельности и требований станет в разы больше. – Тэран вскинула брови и не удержала немой вопрос, отразившийся на дне подернутых томной поволокой зрачков. Будучи почти стопроцентно творческим человеком, Элиэн не понимала, зачем теории, в сущности, почти всегда оказывающейся бесполезной на практике, присваивается такая грандиозная роль. Например, ей совершенно не пришлись к руке многочасовые нудные лекции по охране здравоохранения во время стажировки в одной из городских больниц. И так можно сказать про многие другие умные вещи, вложенные в ее голову безынтересными преподавателями.
Она бы смогла даже поспорить с Чернявым на этот счет, если бы он не решил продолжить свою не то уничижительную, не то поощрительную речь.
-  На данный момент я слышал только... Алексис, да.
- Тэран, - автоматически поправила певца девушка, которой специфическое азиатское произношение, с каким обычно озвучивается в этой стране ее имя, отвратительно резало слух. Только МинА, упрямая МинА, раздражающий фактор, не дававший ей зачахнуть последние четыре года, умела обращаться к ней так, что не возникало желания ее одернуть. – Мое корейское имя – Хван Тэран. Так удобнее. Привычнее. Хотя я не настаиваю. – Я вообще нахожусь в положении, когда настаивать на чем-либо в принципе невозможно.
- Ты играешь на каком-нибудь инструменте? Или только поешь на слух?
Теперь она смотрела на него прямо – немного пугающе распахнув огромные глаза, сжав в тонкую нитку белые губы, впившись пальцами в собственное запястье. Алексис соображала. Со скрипом и искрами пыталась сформулировать достойный и достаточно информативный ответ, что было совсем не легкой задачей.
- Гипотетически. - после паузы, наконец, проговорила Тэран, - Я запоминаю. I don’t know… Например, если ты наиграешь мелодию на пианино, я смогу повторить. Мне рассказывали про пианино и объясняли его устройство. Покажи мне, какая струна какой звук издает, и я сыграю на гитаре то, что ты сыграешь на моих глазах. Дай послушать песню и я спою ее так же. Нужно только немного времени и тишина.  Или тебя не это интересовало? Тогда прости. Я дерьмово понимаю по-корейски. – замолчав, Алексис опустила голову, внешне потеряв интерес к происходящему, но продолжив впитывать каждое звучащее в комнате слово. Ощущение подвоха не покидало ее – от этого захотелось смачно выругаться, однако ей удалось сдержаться.
- Эээ…Я Ким Фэй! Начинающий фотограф, с сегодняшнего дня работаю здесь, очень приятно! – запоздало вспомнив про незадачливого фотографа, нарушившего рабочую атмосферу, до того царившую в студии, Алекс снова обернулась и встретила красивую девушку, вооруженную внушительным агрегатом, непонимающим взглядом. Действительно, иногда реальность оказывается куда абсурднее всех ее внутренних войн. - А я похоже вам помешала? Извините.
Кому-то дадут пизды. – совершенно адекватно решила Алексис, уже достаточно знакомая с нравом Чернявого, чтобы делать выводы и пытаться предвидеть его реакцию на то или иное происшествие.
- А зачем здесь фотограф? – помимо воли, вырвалось у Рыжей, к конкретному моменту совсем запутавшейся в штате компании, похожем на маленькую многофункциональную армию. Присутствие в здании стилистов, визажистов, операторов, стажеров, менеджеров и прочих лиц такого плана она могла понять и верно истолковать, но... – В смысле... Ты типа школьного репортера, что ли?

Отредактировано Alexis Hwang (19 июня, 2012г. 20:50:33)

Тхэ Гена передернуло от слов Алексис. И в этот раз не от сказанного, а манеры подачи информации. Ругательства, пусть даже не касающиеся конкретно его, недопустимы. Достаточно выражаться словами простых культурных смертных и все равно будет понятно, что она хотела сказать. Экспрессивное выражение было крайне неуместным, по мнению солиста, но он промолчал. Лишь одарил девушку неодобряющим взглядом "Дерьмово понимать по корейски будешь у себя в магазине". В следующий раз она так просто не отделается. Тем не менее, даже если убрать то самое грубое высказывание, сказанное не звучало более утешительно. В голосе Тэран довольно отчетливо звучал американский акцент, что составит затруднения, если она собирается петь по корейски. От этого тоже придется избавляться... С таким раскладом "за" и "против" Алексис хватало с лихвой. Да у нее великолепные вокальные данные, да, коммерчески это беспроигрышный вариант, но на этом огороде еще копать и копать, иначе ничего не взойдет. Та же история и с феноменальной музыкальной памятью.
- Мне не нужно, чтоб ты пела песни, как они уже спеты. - Холодно отрезал Тхэ Ген. Он не тиран, не деспот, он просто за правду. Это будет отдельная группа, авторские тексты, ровно как и музыка. Тэран следует это понимать, и пусть лучше она будет это знать сейчас, чем потом биться головой об стенку не особо понимая, что делает не так.
Раз хлопок, два, реакции ноль. Равнодушный вдох, неподвижное состояние, повисшее молчание. Дверь точно как и Тхэ Ген не дергалась, все вокруг него замерло после короткого, но весьма исчерпывающего ответа. Ничего не возразишь, так и есть, человек и землянин. А теперь скажи мне то, чего я не знаю. Юная особа с фотоаппаратом даже не удосужилась взглянуть на вопрошающего солиста, лишь продолжала ковыряться в своей чудо-машине оптического и цифрового прогресса. На долю секунды могло показаться, что Тхэ Ген замер перед тем, как броситься на девушку и как минимум вытолкать за дверь оную, или же вырвать из рук ее фотоаппарат, выбросить в окно и продолжить работу. Но к счастью или сожалению не последовало ничего. Равнодушно разглядывая нарушителя мирного течения событий лидер безмолвно ее выслушал и помедлив пару минут, обрабатывая ситуацию в мозгу, задал свой вопрос:
- Что ты здесь делаешь, Ким Фей? - интонация была слишком тихой и слишком спокойной, чтобы казаться безопасной. Тхэ Ген куда более безобидный, когда позволяет эмоциям выходить наружу, но вот так  вся его безобидность разлетается, как песчинки на ветру. Казалось вокруг нарастает гнетущее напряжение. - Тебе нечем заняться в первый рабочий день? - Корпорация видимо сошла с ума. Вокруг одни стажеры, новоявленные специалисты и всем, как на подбор, нечем заняться. Корпорация AN - мы приютим любого бездельника, нам не жалко. - Где твой начальник? Иди сюда, - бесцеремонно втащив за запястье Фэй внутрь, Тхэ Ген закрыл за ней дверь и отнял фотоаппарат. Здесь не постеснялась вставить свое слово Алексис. Тхэ Гену тяжело придется с ее бесцеремонностью: он либо повесится (что маловероятно), либо выгонит ее, если в скором времени они не найдут компромисса. Одарив ее испепеляющим взглядом, на котором отчетливо читалось "вопросы здесь задаю я", он, все так же, с виду равнодушно, указал на свободное место и велел фотографу сесть. И потом, словно ни в чем не бывало, снова переключился на своих стажерок. Прерванное соло Хи Мэ, или как ее там, в момент было восстановлено. Девушка запела и запела неплохо. Впрочем, тех кто совсем плохо пел, отбрасывали сразу. Но вокал был сухим, сдержанным, словно не живым, вышкуренным и довольно посредственным. Здесь тоже работы был непочатый край. И если в случае с неотесанным самородком Тэран, который всего-лишь нужно было обуздать, то здесь была ровно противоположная картина - отточено и ровно, но не блистательно. Сложив руки на груди, Тхэ Ген внимательно выслушал очередную претендентку на место вокала в новой группе и вздохнул когда та остановилась. Он не мог списать недостатки ее вокала на недоообразованность, не мог раскритиковать ее в пух и прах. Это был самый обыкновенный среднестатистический уровень неплохого пения. Таких как она было много, и среди начинающих, и среди уже взошедших на вершины поп-мира.
- Хорошо, но недостаточно. Задатки, амбиции.. - В своих заключениях Тхэ Ген был безжалостен. - В твоем пении нет ничего плохого, ровно как и хорошего. Чтобы уйти от того стереотипа, который там нам всем только что показала, придется начать с начала. - Звучит немного печально, но все же лучше, чем ничего, ведь о Алексис Тхэ Ген пока еще не сказал ни слова.
Фотограф так и сидела, оставаясь игнорируемой, словно новенький полированный шкаф в углу комнаты, пока свои способности показывала третья претендентка. Толстушка Сун спела практически так же как и Хэ Ми, что буквально наглядно подвело итог под сказанным лидером ранее. Но Тхэ Ген решил, что это не из-за того, что статистика так безжалостна к конкурсанткам и так благосклонна к квазипреподавателю, а лишь от того, что Ким разволоновалась (о чем буквально кричало ее вспотевшее и раскрасневшееся лицо) и не смогла из себя выдавить ничего лучше, чем подражание пению предыдущей девушки. Тхэ Ген промолчал, кивнул краткое "спасибо за попытку" и все-таки взглянул на якобы позабытую фотографа.
- Ким Фэй, - не приказным, но повелительным тоном обратился к ней вокалист, - мне нужно чтобы ты сходила в соседнюю студию и принесла мне оттуда папку с нотами. Они лежат в столе справа во втором ящике. - Фотоаппарат Тхэ Ген оставил при себе. Там он ей ни к чему. - Тэран, знаешь какую-нибудь песню на корейском? Спокойную и мелодичную, чтобы не выходить на силу голоса.

Алексис никогда не придавала должного значения своей способности воспроизводить любую услышанную музыку. И не только музыку – тон, каким была озвучена фраза, или сила, с которой отдавался в пустом коридоре звук чьих-нибудь шагов... Что угодно. Все это отпечатывалось в ее сознании надежно, на века, и могло в любой момент повториться, стоит только захотеть. Ей. В университете они с друзьями часто развлекались, копируя голоса преподавателей, и Алекс неизменно выигрывала в этом детском импровизированном состязании, оставляя далеко позади любителей-знакомых, приходивших в восторг от представлений Рыжей. Тэран считала, что это нормально. Так должно быть. Вовсе не индивидуальный талант... вовсе не дар. Вовсе не нечто, заслуживающее пристального внимания и восхищения. Зачем? Честолюбивой Элиэн себя не считала.
Чернявый сказал петь... не ей. Почему? На секунду Алекс растерялась – она не взяла во внимание тот факт, что рядом с ней находятся люди, девушки, пришедшие в агентство с той же целью. Тонкие ноздри протестующее раздулись – мгновение, и Рыжая опомнилась. Даже немного устыдилась проявленному эгоизму и с неподдельным интересом посмотрела в сторону Милашки, враз потерявшей статус «забавной и симпатичной» сокамерницы. Зато приобретшей роль сильной конкурентки. Отчего сильной? Ну, Алексис резонно полагала, что слабых вокалисток бы компания под крыло просто так не взяла. Хотя видок Пышки наводил на не очень радужные мысли, если честно. Алекс видела в ней пренебрежение. И нельзя сказать, что ей нравилось чувствовать себя более ущербной, чем эта самоуверенная дамочка, посещавшая, очевидно, очень престижные курсы очень престижного преподавателя.
- Мне не нужно, чтоб ты пела песни, как они уже спеты.
- Если бы я хотела петь песни так, как они уже спеты, то довольствовалась бы караоке и третьесортными клубами. – Алекс с трудом выдавила нейтральную ухмылку, хотя больше хотелось изобразить кровожадный оскал. Чернявый не понял ее? Чернявый совсем не понимает ее, раз сумел предположить такой... такое... кощунство? Соответствие чему-либо, неважно, чужому исполнению или чужому внешнему виду, отталкивало Алекс всегда. Неприязнь к соблюдению общепринятых норм, догм, законов и правил когда-то толкнула ее на совершение чудовищных по степени своей безрассудности поступков, на отказ от традиций, на побег из своей страны в незнакомый, чужой мир, на посещение, в конце концов, пресловутого кастинга, будь он трижды неладен... Можно ли хоть шутя, хоть не всерьез, предположить, что ей достаточно довольствоваться пустыми перепевками уже спетых хитов?
Видит Бог, ей так отчаянно захотелось устроить небольшой, но досадный бунт, что руки пришлось крепко прижать к коленям во избежание казусов. Нейтральное уважение, которое успел внушить Алекс этот преподаватель, отступило – вернулась неприязнь, разбуженная обидой. – Merde. – не совсем английский, даже не вполне итальянский... В свое время она переобщалась с испанскими студентами по обмену, нанесшими краткий трехмесячный визит в американскую школу, где Алекс числилась ученицей старших классов. Выместив досаду в вербальном ключе, Рыжая откинулась на спинку стула и поджала губы.
Милашка играла. Алекс не могла похвастаться широкими познаниями в области инструментальной музыки, но мелодия ей понравилась. Не так, чтобы защемило в груди, но достаточно для скупой улыбки. Правда, она все равно не поняла большинство слов и смысл песни остался для Алексис под знаком вопроса. С другой стороны, такая мелодия могла значить только что-то... до боли трагичное. Расставание? Мука разлуки? Предательство?
Высоко, - привычно оценила она, - Взяла. Молодец. Но... – «но...» значило лишь то, что Алекс поняла смысл песни только из музыки. Не из голоса девушки, исполнявшей ее. Не из трепета, который должен рождаться в душе во время пения. Этого трепета не было – Тэран расстроилась.
Тем временем Ким Фэй (да, она ее узнала) продолжала сеять шум и веселье. Выдав пылкую тираду о роли фотографии в современной жизни, жизни агентства и их жизнях конкретно, девушка ускакала в неизвестном направлении, оставив лично Алекс пребывать в смутном предчувствии ее скорейшего возвращения. Впрочем, капля позитива и шума не помешает, когда что-то назойливо скребет стенки реберной клетки, сжимающей сердце.
-  Тэран, знаешь какую-нибудь песню на корейском? Спокойную и мелодичную, чтобы не выходить на силу голоса.
Она задумалась. Алекс чаще поет песни, подчеркивающие именно силу. А, нет, одна есть. Хорошая песня.
- Я могу слова переврать. – закрыв глаза, она вспомнила мотив и ритм. – Это хорошая песня.
Сыграть не сумею,  - поняла Алекс, но горевать не стала. Не дождавшись сигнала к старту, принялась пальцами нащелкивать ритм, и пожалела, что здесь нет Кофейницы с ее палочками.
- Jigeum naega haneun yaegi
Neol apeuge halji molla
Ama nal jukdorok miwohage doel kkeoya
Naega yejeon gatji antadeon ne mal...
Это – тоска. Тоска по любви, которую она не смогла разделить. По человеку, которого она недостойна. Который заслуживает большего, нежели вынужденное присутствие рядом и лживые улыбки через слезы, через насилие над собой, через непреодолимое желание вероломно сбежать, оставшись в одиночестве, зато сохранив честность перед собой.
Она два раза почти срывалась на высокие ноты, но вовремя останавливалась, удачно скрывая едва не совершенные ошибки плавными переходами.
Алекс снова рисует. Аккуратно, очень нежно, непривычно нежно – боясь неосторожным движением разрушить эфемерный хрустальный дворец прекрасной музыки. Ее музыки. Музыки, творимой ею.
- Baby I'm so lonely lonely lonely lonely lonely
Baby I'm so lonely lonely lonely lonely lonely...
Одиночество отвратительно. Оно пугает, но является единственным выходом из глубочайшего кризиса, в который она сама себя ввергла. Добровольное одиночество из-за того, что тот, кто имеет все основания разделять ее существование, не понимает этого. Не хочет понимать, обманывается видимым счастьем, лжет. Лжет им обоим, превознося физический и визуальный комфорт над комфортом душевным.
- Neomu chakhan neonde neon geudaeroinde
I don't know I don't know
Naega wae ireoneunji
Geutorok saranghaenneunde neon yeogi inneunde
I don't know
Ije nal chatgo sipeo...
Алекс стало невыносимо горько. У нее вообще не было такого человека. Зато был монстр, едва не принесший смерть в ее маленький изолированный мир. Всепоглощающая любовь к нему оказалась напрасной?
Голос стал тише, увлажнились глаза, хотя она всеми силами старалась сдерживать нахлынувший поток болезненных ощущений, спровоцированных песней и ее смыслом. Нежно... нужно закончить картину очень нежно. В противном случае старания будут напрасными. Она снова останется у разбитого корыта. Портрет полетит в мусоропровод. Надоело кормить мусоропровод своими надеждами. Надоело.
- Baby I'm so lonely lonely lonely lonely lonely...

Отредактировано Alexis Hwang (30 июня, 2012г. 11:40:57)